(Живопись, графика)

текст: Александр Лобок

     У вавилонской башни был, в сущности, всего один дефект. Но дефект радикальный: в ней не было мостов.

     Мостов, которые соединяли бы между собой ее строителей.

    И оттого она стала символом человеческой гордыни и непонимания.

     Башня – это, конечно, мужское начало культуры.

   Безудержное стремление вверх, безудержное стремление подняться над землей и самоутвердиться.

     Древнеиндийский лингам, древнегреческий фаллос – активное космическое начало, реализуемое в архитектонике башен, словно утверждающих непоколебимую мощь мужского естества.

    Архитектурная метафора всепобеждающей энергии, энергии оплодотворения, энергии стремления к Другому, энергии продолжения жизни и энергии культурной сублимации.

    Энергия демиургического начала, оплодотворяющего Хаос и рождающего Космос.

     А еще – отчаянное стремление преодолеть притяжение Земли и хотя бы чуть-чуть приблизиться к Богу. Стремление сделать более близким небо и звезды. Стремление настолько же наивное, насколько и оправданное. «Будем как боги!» Разве был бы человек человеком, если бы не было в нем этого дерзкого – при всей его обреченности - спора с богами?

    А еще - сторожевая башня, смотровая башня. То, что позволяет подняться над землей, чтобы раздвинуть линии горизонта. И ощутить ни с чем не сравнимую власть над пространством.

     Башня как символ ответственности и контроля.

     И не случайно, «сносит башню» - это когда человек теряет контроль над ситуацией, и его «несет». Когда он теряет рациональные опоры и устойчивость. И оттого «безбашенное» существование – существование принципиально безответственное.

      Впрочем, башня – это не просто символ «побега ввысь», но еще и символ отъединения. Символ ограниченности и отграниченности. Когда башня становится «башней из слоновой кости» - замкнутым пространством, в котором человек отделен и отгорожен от мира. Символ одиночества, в том числе, одиночества в культуре. И когда человек оказывается «под колпаком» собственных иллюзий и мудрствований. Тех мудрствований, которые обречены быть замкнутыми и навсегда отъединенными друг от друга пространствами. И даже бутылка в вагонном окне – это тоже особого рода «башня», в которой оказывается заперто человеческое одиночество в его подчеркнутой перевернутости и отъединенности. И это тоже символ неизбежной трагичности человеческого существования в мире.

      Любая башня бессмысленна, если она не соединена мостами с другими башнями.

      Когда она замкнута и самодостаточна.

      Но это уже роль женского начала в культуре.

   Того начала, благодаря которому островки «башен», возвышающихся и всегда готовых к войне и отражению «предполагаемого противника», вдруг оказываются соединены МОСТАМИ в пространство единого МИРА.

     Мост – это принципиально женское начало культуры.

     И не только потому, что «сущность женщины горизонтальна», как сказал поэт.

    И не только потому, что арочная графика моста – это очевидная символика женского начала, символика ЙОНИ.

    Дело еще и в том, что горизонталь – особое измерение культуры.

     То, без чего бессмысленны любые вертикали.

     То, что удерживает пространство как целостность и диалог.

     Линия горизонта как линия Ойкумены.

     Линия обжитого, очеловеченного пространства.

     Образ дома, образ очага.

     Пристанища к берегу

    Того, что сцепляет разъятые берега и позволяет строить диалог.

     Диалог культур. Диалог гордынь. Диалог смыслов.

     И оттого женщина в культуре - это всегда мост над бездной.

     Ведь это лишь одна часть истории: «открылась бездна, звезд полна».

     Другая часть: надо не пропасть в этой отверстой бездне звезд и смыслов.

     А для этого нужно пристанище, мост.

   Берег, к  которому мы возвращаемся из всех своих космических одиссей.

     И на котором строим ПРОСТО МИР.

     И оттого мост – это еще и укрытие.

     От дождя, от назойливого взгляда.

     Укромное место, где совершается особая, тайная, не видимая обычному взгляду жизнь.

     И обязательно – птицы.

    То, что выше мостов, выше башен, и что всегда и во все времена было символом горнего мира, символом той, высшей жизни, которая только и свободна по-настоящему.

     Человек всегда – это лишь усилие.

     Усилие ввысь или усилие к другому.

     Усилие вертикали или горизонтали.

     И лишь птица – то, что, по-настоящему, свободно.

     И оттого является высшей меркой и божественным маркером того, что совершается в человеческой жизни – этом неостановимом ритме башен и мостов, мостов и башен...

Участники выставки:Алексей Ефремов, Евгений Пинаев,  Елена Гладышева,   Артем Белостоцкий, Станислав Кежов,   Станислав Крупп, Александр Бурак, Герман Метелев, Сергей Лаушкин, Алексей Казанцев, Юрий Первушин, Михаил Сажаев, Лидия Чупрякова.

На главную